Новости

   Источники

   Исследования

   О проекте

   Ссылки

   @ Почта

• Конференция
  
  "Сословные и социокультурные трансформации населения Азиатской России (XVII - начало XX века)".
  
  Тезисы выступлений.
  
  Новосибирский Академгородок,
  25-26 августа 2014 года.

   Рост городов и повышение удельного веса городского населения - одна из наиболее характерных примет развития капитализма. Углубление общественного разделения труда, развитие мелкотоварного производства, которое не могло уже само обеспечить широкий рынок сбыта, появление мануфактур, упрочение торговых связей в системе всероссийского рынка - все это возвышало значение городов, способствовало их росту.
  Успехи городского развития вполне закономерно могли быть связаны с торговлей, способствовавшей становлению городов не только как административных, но и крупнейших экономических центров того или иного региона. Применительно к проблеме градообразовательных процессов она выступает как своеобразный критерий социально-экономического прогресса.
  Не был исключением и Оренбург. Во внешней торговле он играл выдающуюся роль, поддерживая тесные связи с важнейшими экономическими районами. "Менее чем в 30 лет он стал самым крупным городом на Урале и одним из крупнейших провинциальных городов России" [1].
  Нельзя не отметить, что на этот рост большое влияние оказывала правительственная торгово-промышленная политика, суть которой сводилась к покровительству по отношению к купечеству и другим представителям торгующего сословия.
  Правовое положение купечества призвана была определить гильдейская система,которая не создавала видимых препятствий и для перехода в купцы и мещан: необходимым и достаточным условием, как отмечалось, было объявление капитала в минимальном размере, предусмотренном для той или иной гильдии.
  Отмечался рост числа купцов также за счет крестьян, которым "(было) дозволено производить торговлю собственным именем со взятием из уездного казначейства годового свидетельства с уплатой положенной пошлины" [2].
  Согласно многолетним наблюдениям, торговля на Оренбургском меновом дворе никогда не была "в руках" состоятельного российского купечества. В частности, мену с казахами, носившую характер "мелочного торга", производили, за некоторым исключением, татары Сеитовского посада и других смежных губерний, оренбургские мещане, пограничные жители. Крестьянам же, согласно выдаваемым свидетельствам 1-4 рода, было присвоено право оптовой внутренней торговли, в то время как мена с казахским населением официально квалифицировалась как заграничная.
  Имея в виду отдаленность края, Министерство финансов возложило ответственность за принятие решений по всем вопросам, связанным с торгово-экономической жизнью Оренбурга, на главное начальство губернии, обращая внимание на то, что это требует, в первую очередь, компетентных представлений о местном положении, детального анализа и учета различного рода обстоятельств, соотнесения их с законодательно утвержденными правами, а также всеми предусмотренными ограничениями.
  Введение системы крестьянских свидетельств и деление купечества на гильдии означает то, что принадлежность к торговому сословию могла быть достигнута, в сущности, "согласием уплачивать подати в определенном размере" [3]. Стимулом же к широкой предпринимательской деятельности торговых крестьян служила перспектива зачисления в купечество через переход в состав мещанства: разбогатевший мещанин почти автоматически становился купцом, а разбогатевший крестьянин мог приобрести лишь свидетельство "торгующего крестьянина". При этом следует иметь в виду, что получение мещанского звания было доступно лишь богатому крестьянину, т.к. требовалось соблюдение целого ряда условий (двойная подать, поручительство, единовременная выплата подати за 3 года). Но если это удавалось, то торговый крестьянин попадал в разряд наиболее богатых мещан, граничащий с купечеством.
  Попытка обеспечить максимум удобств для всех желающих завести в Оренбурге торговые дела вполне закономерно привела к росту числа торгующих "всякого звания, состояния, рода и поколения". Именно это обстоятельство вызвало недовольство части купцов, торговавших на Оренбургском меновом дворе. В своем обращении на имя городничего Латынина поверенный от купцов и мещан из татар 3-й гильдии купец Ибрагим Сулейманов спрашивает: "Почему разного звания и состояния люди быв к торговле и промыслам совсем непривилегированные, как законами установлено паки начали торговать подобно имеющимся у купцов товарами... и столько сих торговщиков умножилось, что некоторые намереваются, а иные уже на базарной площади выстраивают лавчонки, а для хлеба имеют на местах, принадлежащих для мещан издавна, лари, а для рыбной продажи столы и скамьи и т.п. места и перекупы у привозящихся производят в сущую противность законов" [4].
  Свое предложение о необходимости запретить торг и промыслы тем, кто не имеет в Оренбурге гильдейских прав, авторы обращения аргументируют весьма ощутимым ухудшением положения местных купцов и мещан, "ослабившихся и пришедших в изнеможение".
  В этом архивном деле отсутствует документ, который бы дал возможность определить, каким же было окончательное решение, принятое по данному вопросу. Однако можно предположить, что предложение купцов не было принято, поскольку Оренбургский городской магистрат сразу же, по получении обращения, подверг сомнению возможность живущих в городе купцов своими силами, "без всякой нужды продовольствовать всем потребным для жизни человеческой продуктом граждан Оренбурга" [5]: имелось в виду то обстоятельство, что услугами иногородного купечества на меновом дворе пользовались не только городские жители, но и те, кто прибывал со всей Оренбургской пограничной линии.
  Первая половина XIХ в. отмечена еще одной крупной правительственной мерой: на Оренбург были распространены льготы, предоставленные Астрахани Указом от 30 октября 1836 г., c целью "преподать способы к возвышению благосостояния пограничного города Оренбурга и усилить непосредственную торговлю жителей его с Азиею" [6]. Суть этой меры заключалась в следующем:
  1. С купцов и мещан коренного российского происхождения, постоянно проживающих в Оренбурге и состоящих здесь в числе лиц торгового сословия, взимать в течение 5 лет лишь половину поступающих в казну гильдейской повинности и подушной подати соответственно.
  2. С лиц, переселяющихся в Оренбург из городов других губерний (кроме Оренбургской) и записывающихся здесь в купцы и мещане, в течение 5 лет взимать половину гильдейских повинностей и податей в случае, если они будут проживать в наемных домах; с тех же, кто построит собственные дома, с окончания постройки не взимать таковых в течение 3 лет, по прошествии которых обложить их половиной повинностей и податей так, чтобы подобное облегчение включительно с тремя совершенно свободными годами не превышало 10 лет. Началом льготного срока для таких лиц всегда считать 1 января того года, в котором будет произведена запись в купеческое или мещанское состояние. Права гильдейские (за построенные вновь дома) с указанными льготами давать в соответствии с употребленными капиталами: за дом стоимостью не менее 8 тыс. руб. - права 3-й, не менее 20 тыс. руб. - 2-й, не менее 50 тыс. - 1-й гильдии. На мещан льготы распространяются в случае постройки домов стоимостью не менее 6 тыс. руб.
  3. Общий 10-летний льготный срок считать с 1 января 1838 г.
  4. С тех, кто пожелает в течение указанного периода построить в Оренбурге значительные заводы и фабрики, не взимать гильдейские повинности с момента устройства такого заведения на протяжении 10 лет.
  Основные положения этого документа дают наглядное представление о том, насколько сложным и недопустимо медленным был процесс формирования оренбургского купечества, призванного, по представлению не только руководства края, таможенного начальства, но и правительства в центре, обеспечить процветание российской торговли в этом регионе. Это обстоятельство и обусловило, как мы полагаем, заметную активность политики, направленной на поддержание, а если возможно, и возвышение Оренбурга до значения крупнейшего торгового центра, что выразилось в предоставлении ему исключительных привилегий, в т.ч. и льготы в деле создания заводов и фабрик, которых здесь к тому времени практически не было.
  
  ПРИМЕЧАНИЯ
  
  1. Иофа Л.Е. Города Урала. - М., 1951. - Ч.1. - С. 202.
  2. ГАОО. Ф. 368. Оп. 1. Д. 27. ЛЛ. 13 об.
  3. Рындзюнский П.Г. Городское гражданство дореформенной России. М.,1958. - С. 44, 51.
  4. ГАОО. Ф. 6. Оп. 3. Ч. 1. Д. 2708. Л. 2 об.
  5. Там же. Л. 8 об.-9.
  6. РГИА. Ф. 560. Оп. 4. Д. 945. Л. 2.