Новости

   Источники

   Исследования

   О проекте

   Ссылки

   @ Почта

• Конференция
  
  "Сословные и социокультурные трансформации населения Азиатской России (XVII - начало XX века)".
  
  Тезисы выступлений.
  
  Новосибирский Академгородок,
  25-26 августа 2014 года.

  Немало проблем истории вхождения "Сибирской земли" в состав Российского государства остается предметом дискуссий, хотя изучается уже со времен Г. Ф. Миллера. Ученые, в частности, далеки от единодушия, решая, когда началось превращение Сибири в "далечайшую вотчину" московских самодержцев.
  Большинство исследователей полагает, что этот длительный процесс открывается экспедицией Ермака. Так уже в XVII в. считали многие сибиряки - и русские, и татары, и кодские ханты, а ранее Кучум. В Есиповской летописи утверждается, что "Сибирская страна" была "взята" "полком" Ермака, "от …рускаго воинства, в наследие российского скипетродержательств[а]", а Иван IV послал воевод С. Болховского и И. Глухова в "свою державу в Сибирь". О "Ермаковом взятии" Сибири сказано и в других летописях, в том числе возникших в европейской части России. Следуя этому представлению, многие историки XVIII - XX вв. приурочивали начало включения сибирских "землиц" в состав России к концу 1581 - началу 1583 гг. Выдавать 1582 г. за официальную дату присоединения Сибири к Московскому государству, полагать, что тогда Ермак просил Ивана Грозного принять ее под свою "высокую руку", один из главных сподвижников "ратоборного" атамана Иван Кольцо "бил челом" в Москве Сибирью (якобы 6 декабря), как отмечал Н. И. Никитин, не приходится, да и предводитель в недавнем прошлом "воровских" казаков Кольцо, вероятно, не ездил в "царствующий град".
  Утверждения Ю. С. Худякова и Е. В. Пчелова, будто честь "приобретения" Сибири издавна и единодушно приписывается Ермаку, однако, не отличаются точностью. З. Я. Бояршиновой думалось, что эта пора наступила еще в конце XV столетия. По словам М. К. Любавского, "экспедиция Ермака оказалась в конце концов простой рекогносцировкой". Е. И. Дергачева-Скоп, впрочем, обходясь без аргументации, писала в данной связи про 1584 г. Как осторожно выразился А. В. Матвеев, казачий "вождь" со своим отрядом "едва не сокрушил Сибирское ханство и тем самым ускорил его присоединение к России".
  По определению П. Н. Буцинского, С. М. Середонина и С. Ф. Платонова, вторичное (после того, как уцелевшие "ермаковы казаки" во главе с И. Глуховым вернулись на "Русь") завоевание Сибири началось в 1586 г. Напомним, однако, что еще весной или же в июне 1585 г. за Урал выступил отряд И. А. Мансурова, осенью того же года "срубивший" Обский городок, гарнизон которого следом утвердил власть московского самодержца в Югре. Р. Г. Буканова находит, что "Сибирскую землю" сумели окончательно подчинить воеводы В. Б. Сукин и И. Н. Мясной, заложившие Тюмень. Но высказанная В. Д. Пузановым, Д. М. Володихиным и В. Н. Козляковым мысль, что покорением Сибири Россия обязана не Ермаку и его соратникам, а первым направленным за Урал воеводам (в число которых включается и письменный голова Д. Д. Чулков), думается, не может считаться оправданной. Войска царя Федора, по словам Н. И. Никитина, смогли лишь "успешно завершить начатое вольными казаками дело". Этот тезис в сущности повторяет суждение Г. Ф. Миллера, да и многих летописцев XVII в.
  В результате похода Ермака военные силы Сибирского ханства были ослаблены настолько, что несколько сот стрельцов и казаков под началом В. Б. Сукина и И. Н. Мясного почти беспрепятственно, насколько можно судить, на развалинах Чимги-Туры основали Тюмень, а в 1587 г. отряд Д. Д. Чулкова заложил Тобольский острог (да и Кучум после боя на "Вагайской перекопи", когда погиб "прехрабрый" атаман, не рискнул повторно, вслед за Карачей, осадить свою бывшую "столицу" и свыше полугода дожидался, пока русские, оказавшиеся "беззапасными до конца", сами покинули ее).
  В. И. Сергеев пришел к "предварительному" выводу (который разделял А. А. Зимин), что "до 1592 г. включительно московское правительство не преследовало цели завоевания Сибирского ханства", а стремилось подчинить Кучума так же, как югорских князьков, и только с весны 1593 г. "происходит официальное включение территории" этого ханства в состав России.
  20 апреля 1591 г. Строгановы получили жалованную грамоту, освобождавшую их от таких повинностей, как сибирские "отпуски" и сибирские хлебные запасы ("опричь ратново вестового дела"). С 1586/87 г. Сибирь сделалась местом ссылки. Тогда же в "далечайшей государевой вотчине" начала складываться воеводская система управления. В боярском списке конца 1580-х гг. на службе в Сибири помимо воевод и письменных голов значатся еще выборные дворяне В. О. Янов, И. Н. Чепчугов, Д. Ф. Тургенев, М. Ф. Судимантов - видимо, казачьи или стрелецкие головы, как С. С. Рупосов в Тобольске, М. П. и Г. У. Норовы в Березове спустя несколько лет. В 1589 г. бывший тагильский голова И. И Ордин-Нащокин заложил Лозьвинский городок, надолго превратившийся в главную перевалочную базу на пути в "Закаменьскую страну". "Блаженный Феодор" и его окружение и до весны 1593 г. отнюдь не довольствовались вассальной зависимостью большинства сибирских правителей (за исключением разве что князей Коды), а стремились, действуя весьма гибко, к их полному подчинению.
  С точки зрения Н. М. Карамзина, И. В. Щеглова, А. В. Лаврентьева, "Сибирское царство" сделалось восточной окраиной России после окончательного поражения, которое потерпел Кучум на Оби в августе 1598 г.
  Из рассмотренных суждений о времени начала включения в состав Московского государства недавних владений Кучума предпочтительнее взгляд, что наступление этого процесса относится уже к 1582 - 1585 гг., когда в "Сибирской земле" действовали "ермаковы казаки" (в том числе после гибели своего "наставника"), а впоследствии, особенно с основанием Тюмени и Тобольска, затем Березова, Пелыма, Сургута, Тары, Верхотурья, русские навсегда утвердились в Северной Азии, хотя компонент "Сибирское царство" в титуле московских венценосцев появился в самом конце XVI в., между прочим, в связи с реорганизацией управления уездами новой "украйны" страны "во второе лето" "самодержавства" "премудрого" Бориса Федоровича.