Новости

   Источники

   Исследования

   О проекте

   Ссылки

   @ Почта

• Экономика Западной Сибири во второй половине XIX - начале XX века. Хрестоматия.

   Много лет тому назад, когда еще Омск находился в самой слабой степени своего экономического развития и местные хозяйки, из простонародья, не имели абсолютно ни малейшего понятия о сбыте на сторону (помимо рынка) продуктов молочного хозяйства, - "коммерция" этих омских "купчих" исчислялась грошовым сбытом.
   Оно и понятно!
   Кринка молока стоила тогда 3-4 коп. Сметаны можно было купить на 10 к. весьма изрядную порцию, а о твороге - нечего и говорить: бесценный, можно сказать, был творог…
   Увы! под луною вечного ничего не бывает.
   Без малого, два десятка лет прошло с той поры, когда пароход "Казнаков", мощно рассекая волны Иртыша, "увез" меня из Омска к умственным центрам, откуда я потом попал в разные города и веси империи…
   Не место здесь говорить о том, что встретил я, по возвращении в родные палестины.
   Много нового!
   Прежде всего меня здесь поразило обилие контор по скупке масла.
   Чуть ли не на каждой улице можно теперь увидеть грандиозную вывеску, на которой по черному или голубому фону красуются золотые литеры, гласящие, что тут производится операция по скупке масла и экспорту его в Данию…
   На первых порах это мне даже понравилось. Помилуйте! ведь как никак, а все-таки прогресс…
   Стоило однако же несколько присмотреться, прицениться ко всему, и мои радостные чувства сменились полным огорчением.
   В погоне за наживой теперь каждая омская "баба", имеющая всего на всего одну "буренку", взялась за коммерцию и сбывает молоко в разные, датского происхождения, конторы, отчего кринка молока повысилась в цене уже до 10 копеек.
   Когда я, по этому случаю, выразил одному из вновь приобретенных здесь приятелей свое недовольство, то он, взмахивая руками, весьма азартно начал доказывать, что вот в этом-то и заключается все счастье Омска.
   -То есть, как это счастье?
   -А так! Что такое был ранее Омск! Военно-административный пункт, глушь, пустота, тишина, а теперь - всюду конторы, рестораны, жизнь бьет ключом, москвичи вона какие ряды воздвигли - ведь это окно в Азию.
   Так как приятель мой происходит, по прямой линии, из рода Ивана Александровича Хлестакова, то я ему не особенно доверяю.
   Оно, положим, "тридцать пять тысяч курьеров" в Омске, может, и скачут теперь в погоне за молоком и прочими продуктами, а все-таки чтобы он [1] этого обстоятельства зависел рост города, - я сомневаюсь крепко…
   Все эти датско-сибирские экспортные общества - мыльный пузырь - не более.
   Не в отношении предпринимателей, а в отношении обывателей.
   Разве легче омичам от того, что "бабы" стали продавать кринку молока 10 коп., а все остальное количество его сбывают пронырливым людям для выделки масла?
   Ведь, если строго обсудить, то выходит, что за "чечевичныу похлебку" продали они "коровье хозяйство".
   Датчанам, изволите ли видеть, сибирское масло нужно, а нам нет.
   А какая благодать от этого? да ровно никакой. Вздорожали цены и только, деньги же, все равно в Сибири не останутся.
   Ни в сех, ни в тех и окажемся мы…
   Теперь возьмем другую сторону экономического роста города.
   Это вторжение сюда московских фабрикантов.
   Выстроенные ими каменные ряды - несомненно, ряды хорошие!..
   Мне пока еще не известно, кто стоит во главе московских фабрикантов, усевшихся столь фундаментально на месте прежней Любиной рощи.
   Если это фирмы солидные, то они принесут огромную долю добра не только Омску, но и всей киргизской степи, обитатели которой, пока что, нередко платят деньги втридорога за залежавшуюся гниль.
   Если же, в рядах будет продаваться товар, сбыту в Москве не имевший, так от таких купцов степняки волком завоют...
   Ничто подобное бывало ведь! […]
   Итак, пульс омской жизни бьется ускоренным темпом.
   С одной стороны - "коммерция" молочными продуктами.
   С другой - целая сеть складов с сельскохозяйственными орудиями.
   А в довершение всего - нашествие Московских фабрикантов.

Степной край. 1903. № 146. 19 декабря.

  [1]  В тексте опечатка, правильно не "он", а "от". [Примечание составителя].