Введение

   Бурные события XX в. убедительно доказали правоту немецкого социолога Вернера Зомбарта, утверждавшего, что кроме борьбы классов, продолжается борьба народов за место под солнцем. Как развивающиеся, так и успешные индустриальные страны столкнулись сейчас с межнациональными противоречиями. Для многонациональной России, кризисы которой всегда сопровождались территориальным распадом и конфликтами на окраинах, проблемы межэтнических коммуникаций всегда являлись значимыми.
   Россия имеет многовековой опыт мирного и взаимовыгодного сосуществования разных этносов в одном государстве, который сейчас особенно важен. В современных исторических исследованиях эти сюжеты обращают на себя все больше внимания. Наиболее популярным стало изучение межэтнических отношений в сфере культуры и образования. Не умаляя значимости этой темы, отметим, что проблемы взаимоотношений между народами начинаются с повседневных хозяйственно-бытовых отношений: с дележа земель, угодий, рабочих мест и пр. Для многонациональной Сибири характер межэтнических отношений играет особо важную роль.
   Первыми к этой важной теме обратились современники: ученые, путешественники, бытописатели, чиновники, жившие и работавшие в XIX в. в Западной Сибири: М.А. Кастрен, И.С. Поляков, А. Павлов, Ю. Гагемейстер, Н. Костров и др. (подробнее речь о них пойдет при анализе источников).
   В дореволюционной областнической литературе к проблеме межэтнических отношений коренного и пришлого населения обращались неоднократно. Поражает точность оценок и взглядов на взаимоотношения аборигенов и русских, высказанных Г.Н. Потаниным [1] в заметках о Западной Сибири: "Говоря о застое народонаселения, обычно обвиняют оспу. Мне кажется, за этой причиной скрывается другая, именно дурное состояние народной экономии". По его мнению, народы в неразвитом социальном состоянии всегда медленно размножались, а при неблагоприятных экономических условиях, разумеется, должны умереть, и все равно, от какой болезни. Однако он не считает их обреченными, но полагает, что одно государство усилиями чиновников и вахтеров хлебомагазинов ситуацию не спасет, а усугубит. Для нормализации жизни аборигенов, по мнению Г.Н. Потанина, необходимо дать свободу русской колонизации, позволить вплотную столкнуться двум культурам, предоставить возможность остякам искать лучшей судьбы, учась у русских, а не оставлять их на милость татар: "Когда народ решается умереть за свою национальность, то это такой подвиг, которого нельзя не желать, но если какая-нибудь внешняя сила заставляет народ жертвовать своим экономическим бытом для спасения своей национальности - в этом поступке нет ничего нравственного". Он считал, что не всегда "младенческие племена" играют страдательную роль в столкновении с цивилизацией и приводит в пример энергичное развитие казахов. А для исправления ситуации на Севере он предлагал меры, направленные на аккультурацию аборигенов вместе с сохранением их традиционных религиозных мировоззрений.
   Масштабны материалы Н.М. Ядринцева [2]. Он, так же как и Г.Н. Потанин, отрицает неизбежность вымирания аборигенов, оценивает их состояние как экономический кризис. Н.М. Ядринцев писал, что нет никаких данных о вымирании целого племени. Одни коренные народы увеличивают свою численность (алтайцы), другие уменьшают (северные народы). Более того, разные части одного и того же племени в разных местах имеют противоположную динамику численности (тоболо-иртышские татары). Рассматривая причины вымирания в конкретных случаях, он приходит к выводу, что нет места, где оно было бы загадочно и необъяснимо. Но в отличие от Г.Н. Потанина, он считал виновным в этом русское население, живущее возле аборигенов, низкие нравственные качества русских, отнимающих угодья у коренных жителей, эксплуатирующих и спаивающих их. Н.М. Ядринцев полагал, что взаимодействие русских и аборигенов привело первых к метисизации, падению культурного уровня, усвоению образа жизни и суеверий коренных жителей, а вторых - к обнищанию, так как условия существования их изменились, а привычки - нет. Он считал, что только распространение более высокой культуры, христианства и гражданственности может изменить положение вещей. Выход он видел в поднятии умственного развития всего населения, указывал на большие успехи татар в этой области - распространение ислама в XVIII в., уже после завоевания Сибири Ермаком. В целом опыт общения аборигенов и русских оценен неоднозначно, и скорее негативно для обоих народов. А предлагаемые им меры по изменению ситуации к лучшему слабо связаны с реальностью. Но в общем нельзя не оценить серьезность собранного Н.М. Ядринцевым материала и проведенного исследования по межэтническим отношениям в Сибири.
   Тезис о вымирании инородцев в Сибири в конце XIX века становится аксиомой, о нем пишут все, кто так или иначе касается нужд коренного населения. Нравственные терзания по этому поводу сменяются хладнокровными утверждениями о неизбежности упомянутого процесса, но в самом утверждении почти никто не сомневается.
   Как набат звучат статьи профессора А.И. Якобия [3] о бедственном положении аборигенов Тобольского Севера. В своей работе он подсчитал, опираясь на данные церковных приходов, динамику численности хантов и манси за весь XIX в. В результате чего пришел к выводу, что имеет место процесс волнообразного угасания этих племен и это дело рук русских торговцев. На угасание самоедов к тому же повлияли "воровские дела ижемцев". На волны угасания везде влияют местные факторы: хорошие и плохие уловы рыбы и зверя; эпидемии; дешевая или дорогая мука; высокие или низкие цены на продукты инородческого промысла. Все временные факторы действовали, по его мнению, постоянно, а десятилетия угасания не случайно совпадали с прибылью русских в приходах. Подробно описав быт аборигенов и зависимость их хозяйства от "торгующих крестьян", он, разумеется, предложил альтернативное попечение их государством: больше хлебомагазинов, церквей; выселение зырян; уменьшение податей, помощь в заведении скота, государственное торговое пароходство - все меры искусственные и дорогие, но искренние и гуманистические.
   Обличительным пафосом характеризуется труд С.С. Шашкова "Сибирские инородцы в XIX столетии": несовершенство налогообложения, ужасы христианизации, притеснения и эксплуатация аборигенов крестьянами и зырянами, злоупотребления чиновников и т.д. В довершение всего он отмечает еще вредные для здоровья занятия инородцев в тяжелых природных условиях (охота, рыболовство), негарантированность доходов от промысла и незащищенность от болезней и природных катаклизмов. В результате он приводит строгие цифры необратимого процесса вымирания и обрусения аборигенов. "Нищета и дикость инородческого быта всегда влекла за собой голод и болезни", - писал в своем сочинении С.С. Шашков [4].
   Какую-то ясность по этому вопросу, на мой взгляд, вносит статья С. Авесова: "Сибирские инородцы": "При совершенном отсутствии торговли для населения и самый хищный сырьевой характер промышленности оказывается сносным, как для Сибири до завоевания; с развитием торговли звероловный промысел оказывается уже гибельным, но скотоводческий еще может быть терпим; с дальнейшим движением сношений до той бойкости, какую дают им железные дороги, кризис постигает и земледельческое население. Различная комбинация этих условий, по всей вероятности, и производит ту хаотическую картину, о которой мы говорили выше. Итогом общения северных народов с русским стала их специализация на зверовой охоте - регресс. Скотоводы и земледельцы находятся в лучшем положении, но и они тоже "сырьевщики", их выгоды колеблются вместе с живостью торговых сношений с ними" [5]. На фабричном рынке меньше неожиданностей, так как он более подвержен искусству человека и берет сырье там, где оно дешевле. По сути дела, C. Авесов обосновал причину сокращения численности аборигенов как последствие экономического кризиса в отраслях аграрного хозяйства на фоне начавшейся индустриализации края.
   Большими прагматиками оказывались люди, долгое время жившие и работавшие среди коренного населения: В.В. Бартенев, Н.А. Абрамов, А.А. Дунин-Горкавич, А.Ф. Плотников, С.П. Швецов и др.
   В.В. Бартенев [6] видел целесообразность в хозяйстве ненцев и обусловленность их быта и образа жизни природно-климатическими условиями. Он также отмечал целеустремленность и коммерческую хватку зырян, составлявших конкуренцию ненцам-оленеводам и русским торговцам. Однако и он считал, "что дикий народ, которому природа ставит свои пределы развития, неминуемо должен погибать, раз он сталкивается с цивилизацией". В.В. Бартенев связывал вымирание аборигенов прежде всего с исчерпанностью их развития, с отсутствием перспектив и прогресса в их жизни.
   Н.А. Абрамов [7] был смотрителем училищ в Тобольской губернии и долгое время жил в Березове. Он был недоволен государственными мерами по обеспечению инородцев и выражал надежду на их лучшее будущее.
   Самаровский лесничий А.А. Дунина-Горкавич тоже писал о влиянии русских на "инородцев" [8]. Он полагал, что о нем можно говорить главным образом по отношению к "oбским остякам" (хантам), жившим в постоянном соседстве с русскими. Положительной стороной он считал перенимание ими хозяйственного быта крестьян (избы, мебель, самовары и пр.), а отрицательным - пьянство. Соответственно, в спаивании русскими торговцами аборигенов он тоже не видел ничего хорошего, наоборот, один вред для экономического развития края. А.А. Дунин-Горкавич, как и В.В. Бартенев считал зырян "полезным народом", который нуждался в землеустройстве и легализации своего положения в регионе, отчего с ними и возникали проблемы. Он также отмечал сокращение коренного населения из-за пьянства и болезней.
   Б. Шостакович в своей статье "Промыслы Нарымского края" утверждал, что "все, что составляет здесь промысел, все, что является здесь первой необходимостью для человека, на какой бы степени развития он не стоял, - все это создание инородческого ума", - признавая, таким образом, приоритет за культурой жизнеобеспечения аборигенов в этом северном регионе [9].
   Об этом же писал Н. Григоровский в своих статьях, не понимая, однако, целесообразности хозяйственной жизни русских старожилов, которые "умственно опустились почти до степени инородца" [10]. Он неоднозначно оценивает опыт торговых отношений крестьян и аборигенов. С одной стороны, торговцы спасают аборигенов от голодной смерти, с другой - спаивают, эксплуатируют, обманывают. Как и большинство исследователей XIX в., он пророчил коренному населению вымирание или слияние с более высокой культурой.
   А.Ф. Плотников об отношениях русских и аборигенов писал следующее: "Цивилизующее влияние русских на инородцев приняло деморализующий характер, так как последние, кроме употребления в пищу хлеба, научились пьянству и разврату - порокам, действующим на них разорительно и растлевающе" [11]. Русские торговцы закабалили аборигенов, сделав их своими постоянными потребителями, завладели их угодьями, заразили болезнями. Государственные хлебные магазины только усугубляли положение, так как предоставляли товары по более дорогим ценам вследствие больших накладных расходов. От всего этого происходило, по его мнению, вымирание "инородцев", в доказательство чего он приводил свои подсчеты за XIX в., - они показывали сокращение коренного населения на 57%. Для улучшения дел он предлагал ряд культурных мероприятий, передвижные школы, уменьшение налогов; а также поселить среди них крестьян для приучения к земледелию, "с обязательством не производить с ними никакой торговли на первое время".
   Поземельным отношениям в Нарымском крае посвятил свою статю Г. Жерновков [12]. Он писал о том, что большинство земель в крае принадлежит аборигенам, а русское старожильческое население просто вынуждено арендовать необходимые для жизни угодья, спаивая хозяев, или напрямую захватывать земли, что, безусловно, приводило к конфликтам. Кроме прочего, Г. Жерновков отметил, что обрусение уже состоялось и пора насаждать гражданственность.
   О межэтнических отношениях русских и казахов в южной Сибири много писали исследователи казачества: Ф. Усов, Г.В. Катанаев, Г.Д. Гребеньщиков, уже упомянутый выше Г.Н. Потанин.
   О населении Алтая этнографические и статистические работы опубликовали Н.М. Ядринцев, С.П. Швецов, В.И. Вербицкий, В.В. Радлов и др.
   Суждения о причинах вымирания инородцев, об условиях их хозяйствования содержатся в статистико-экономических исследованиях: "Материалы для изучения экономического быта государственных крестьян и инородцев Западной Сибири" [13]; "Материалы по исследованию крестьянского и инородческого хозяйства" [14].
   С.К. Патканов первым произвел серьезное этнодемографическое исследование населения Сибири в XIX в. В 1910 г. вышла его книга о динамике численности инородческого населения в Сибири [15]. В ней приведены все имевшиеся достоверные сведения по коренным народам Сибири, основанные на данных ревизий и первой всеобщей переписи населения Российской империи 1897 г. Динамика численности аборигенов давалась им отдельно по округам и по народам, разделенным на языковые семьи. В результате им были сделаны выводы о том, что ханты в XIX в. уменьшились в числе в четырех округах, а в одном - немного увеличились; кочевые манси вымирали, а оседлые имели положительный прирост. Тюрки Западной Сибири в XIX в. имели ежегодный естественный прирост - 8 - 10 %, за исключением барабинцев и ясколбинцев, численность которых сократилась. Он также отметил заметное уменьшение числа казахов в сибирских губерниях, но уточнил, что они не вымирали, а откочевывали на другие территории.
   В книге С.К. Патканов анализирует статистические данные и приходит к выводу, что "при улучшении санитарных и экономических условий Сибири и при вполне возможном устранении, или по крайней мере, ослаблении голодовок и эпидемий инородческое население далекого Севера и востока Сибири… перестанет вымирать и будет давать стране полезных граждан" [16]. Он полагал, что, несомненно, благоприятное влияние окажет на них все возрастающее сближение с русскими и приобщение их к русской культуре, особенно, если на начальном этапе оградить их от оборотной стороны этого сближения (пьянство, болезни).
   С.К. Патканов дает негативную оценку сложившейся на Севере экономической ситуации, когда аборигены, являясь хозяевами богатых рыбных промыслов, живут практически в нищете, будучи "не в состоянии выдержать борьбу за существование со своими лучше вооруженными и богаче одаренными соседями". И высказал соображение, что все это окончится либо полным вымиранием, либо смешением с русскими.
   Он провел специальную обработку данных переписи 1897 г.: сличил собранные сведения по родному языку и вероисповеданиям и вычислил максимально точно племенной состав Сибири. Он собрал данные отдельно по городам и селам, как в переписи, и составил погубернские и поуездные таблицы. Далее С.К. Патканов разделил население региона по времени своего появления в стране и по месту происхождения на две категории: пришлое и коренное, причем рубежом стало появление здесь русских в конце XVI в. Затем он описал расселение, занятия и вероисповедания каждой группы. Особенно много внимания С.К. Патканов уделил коренному населению. Он составил подробные таблицы по округам, в которых можно узнать, какие народы и в каком количестве, на каком языке говорят. Проанализировав эти данные, он пришел к выводу, что мелкие коренные этносы легко усваивают язык своих более сильных соседей, но даже при прочих равных условиях некоторые народы, например финны и тунгусы, легче расстаются со своим прежним языком, чем другие.
   Важнейшим фактором он считал "высоту культуры": "… чем ниже племя по своему культурному развитию, тем легче оно попадает под влияние соседей…". Таким образом, бродячие племена в конце XIX века усваивали культуру и языки соседей, в Западной Сибири - русских, в восточной - якутов, русских и бурят. Он считал, что религия отражает определенный уровень развития культуры. В его понятие культуры входила, прежде всего, материальная культура: образ жизни и занятия населения. "Как правило, результатом культурного взаимодействия является переход инородцев к более культурной жизни, но лишь там, где она вообще возможна и при существующих условиях в частности. В лесостепных полосах средней и южной Сибири, где земледелие сторицей вознаграждает труд пахаря, местные инородцы под влиянием культурного воздействия со стороны русских начинают переходить к оседлому образу жизни с главным занятием хлебопашества… Но по всей северной, лесисто-тундровой полосе Сибири культурная жизнь невозможна и там русская культура понизилась и приблизилась к инородческой" [17].
   По его мнению, все три основные религии: христианская, мусульманская и буддийская - равносильны и способствуют ассимиляции и закреплению определенной культуры и языка. Кроме прочих факторов, на скорость ассимиляции оказывают влияние численность народов и характер расселения. Малой численностью и диффузным расселением он объяснял исчезновение коттов, аринов, ассанов, камасинцев. Это, безусловно, так, по сути дела, он описывал аккультурацию, которая легко меняет свои направления и не всегда приводит к ассимиляции, иначе сейчас в Сибири жило бы всего 4-5 народов. И вообще до полного исчезновения этноса трудно говорить, сумеет ли он пережить трансформацию и увеличить численность или же растворится в другом.
   Массу сведений о взаимоотношениях народов в Тобольской губернии содержит исследование чиновника особых поручений при переселенческом управлении И.А. Андронникова "Материалы по землепользованию и экономическому быту оседлых инородцев Тобольской губернии" [18]. Он исследовал округа, населенные тобольскими татарами и бухарцами: Тобольский, Тюменский, Тарский и северную часть Ялуторовского округа. В книге собрана исчерпывающая информация о поземельном законодательстве Российской империи в отношении татар и крестьян, история поземельных отношений татар, бухарцев и переселенцев из Европейской России и современное положение дел по этому вопросу. Подробно по волостям им даются выкладки по составу населения, по наличию у них земли и ее качеству (в абсолютных цифрах и в процентах). В книге описана история появления и расселения отдельных этнических групп населения, их правовое положение, подати и реальное владение землей. И.А. Андронников собрал много фактического материала по поземельным конфликтам всех упомянутых народов за XVIII-XIX вв. и его вполне можно использовать в качестве источника.
   В начале XX в. внимание публицистов привлекла еврейская диаспора в Сибири. О них писали Т.И. Тихонов, Ю. Островский [19]. В статье Т.И. Тихонова рассматриваются история законодательства о евреях в Сибири, а в Ю. Островский посвятил сибирским евреям книгу, в которой постарался освятить все их проблемы в регионе. Оба автора отметили отличие сибирских евреев от "российских". Ю. Островский описал добрососедские отношения русских и евреев в Сибири.
   Таким образом, межэтнические отношения в Западной Сибири до революции 1917 г. попутно с другими вопросами освещались в работах публицистов, бытописателей, чиновников, путешественников, этнографов. Специальных исторических трудов по теме не было. Дореволюционные исследователи отметили сложность взаимоотношений пришлого (в основном русского) населения с коренными народами, различные последствия этих контактов: ассимиляцию, аккультурацию, вымирание, взаимообогащение культур и способов хозяйствования.
   Историографию после 1917 г. по данному вопросу можно условно разделить на следующие периоды: ранняя советская историография 1920-1930-х годов; советская историография 1950-1960-х годов; поздняя советская историография 1970-1980-х годов; с 1991 г. - постсоветская историография.
   Отличительной чертой литературы 1920-1930-х гг. является то, что на волне революционного оптимизма она хоронит тезис о вымирании аборигенов, а в остальном нередко придерживается дореволюционных традиций.
   По результатам экспедиций 1910-1913 гг. вышли статистические исследования Н.Я. Нагнибеды [20]. В его работах собраны все сведения о населении Томской губернии на начало XX в.: описано административное деление, указана численность аборигенов и переселенцев по языковым семьям. Население разделено на старожилов, новоселов и туземцев, и затем все остальные данные даются уже по этим трем группам (это деление становится в данный период традиционным). Автор представил подробные статистические сведения по переселенческим поселкам, по Нарымскому и Причулымскому краям. В его экономических таблицах можно найти все данные об основных занятиях населения, о промыслах, как по отдельным районам, так и по каждому краю в целом. А в книге о Причулымском крае приведены сведения по районам о соотношении русского и аборигенного населения и о степени обрусения последнего.
   В 1928 г. вышло исследование Е.Н. Орловой "Население по рекам Кети и Тыму, его состав, хозяйство и быт" [21]. В нем население также делится на три основные группы: туземцы, переселенцы и старожилы. В книге приводятся данные о количестве и составе населения во всех населенных пунктах по Кети и Тыму, а так же подробно описываются занятия русских и селькупов, отмечается их взаимозависимость. Отдельно рассказывается о хозяйственной жизни нарымских эвенков.
   В 1929 г. вышел сборник статей "Советский Север", в который вошли статьи о составе населения Сибири, об охоте, оленеводстве, об административных реформах, предоставлении медицинской помощи и пр. В числе прочих С.В. Бахрушиным была написана статья: "Сибирские туземцы под русской властью до революции 1917 г." [22] Он подробно описал эволюцию отношений русских и аборигенов начиная с XII в. и заканчивая современностью. С.В. Бахрушин отметил, что коренное население Западной Сибири уже давно знакомо с русскими, вместе с ними участвовало в освоении новых земель в XIV - XVII вв. Он также отметил приоритет купцов и других торговцев перед государством в деле эксплуатации ресурсов региона и "облапошивании" аборигенов: "Эта конкуренция частного капитала ставила в весьма затруднительное положение казну, которая из фискальных соображений боялась и лишиться охотничьей добычи, и потерять выгоды от развития торгов и промыслов". Далее С.В. Бахрушин указал на тот факт, что в основе охранительной политики правительства лежал чисто фискальный интерес, как и в основе отношений русских промышленников и торговцев с коренным населением края. Именно поэтому правительство не смогло быть последовательным в деле охранения северных народов и в начале XX в. изменило свою позицию на прямо противоположную, так как большие финансовые выгоды стали представлять уже сибирские крестьяне. С.В. Бахрушин писал, что "по вопросу об охране туземцев от торговой эксплуатации русскими власть оказалась бессильной" и вынуждена была "частью сознательно отступить от системы покровительствования туземцам, частью не смогла бороться за их интересы, не нарушая тем более близких ему интересов русских колонистов и торговцев".
   В книге Л.Н. Шнейдер и А.Р. Добровой-Ядринцевой: "Население Сибирского края (русские и туземцы)" значительное место занимают межэтнические отношения в Сибири [23]. В ней указывались приблизительная численность народов края и административные районы их расселения. Зауральский регион авторы поделили на три природно-хозяйственные зоны: северную (промысловую); среднюю (земледельческую); южную (скотоводческую). В каждой зоне, описывая хозяйственный быт коренного населения, авторы анализировали влияние на него связей с пришлыми народами, констатировали расширение потребностей аборигенов. Они также исследовали процессы приспособления русских к местным условиям и смешения их с местными жителями. В частности, авторы отмечали, что на Севере русские тоже вели промысловые хозяйства и от аборигенного оно отличалось "сравнительной усложненностью". "Не отказываясь вполне от привычных отраслей сельского хозяйства, хотя бы в форме чахлого огорода да пары лошадей с телушкой, русский поселенец в покос урывает время высмотреть "завод" или съездить на неводьбу, а в пору белкования успевает, в обиду "азиатцу", опромыслить и наволоку и каменную сторону реки".
   В земледельческой зоне они отмечали присутствие пришлого населения (на 80 %) и коренного - тюрков. Описывая принятие аборигенами быта русских, авторы говорили о смешении и ассимиляции части татар - кузнецких, барабинских, бийских, чулымских. Они также упомянули об исключительном явлении по энергии и культурному развитию - немецких и прибалтийских поселках.
   В южной зоне авторы описывали процесс оседания кочевников (алтайцев, казахов и др.) и стеснение их в землепользовании. В частности, отметили, что алтайцы легче поддаются обрусению, чем казахи. И в конце книги они оптимистично добавили: "Ряд специальных исследований с совершенной очевидностью показал, что подавляющее большинство туземных народностей Сибирского края жизнеспособны и по своей жизнеспособности не уступают смешанно с ним живущему русскому населению". Они, разумеется, подчеркнули тот факт, что аборигены выжили, несмотря на 3 века жестокой эксплуатации, и что теперь революция 1917 г. открыла им свободу к национальному самоопределению.
   В литературе 1920-1930-х гг. широко используются дореволюционные наработки. Сами работы отличаются свободой мысли, живым интересом к народам Сибири и к проблеме их отношений в частности. В этот период высказывается много свежих идей и поднимаются вопросы, которые до сих пор не получили должного исследования
   Далее в литературе по теме образуется перерыв, вызванный напряженной политической ситуацией в стране и Второй мировой войной.
   В 1950-х гг. снова появляются исследования по истории Сибири, в том числе по истории населяющих ее народов. Характерной чертой литературы 1950-1960-х гг. является ее сильная идеологизация, ведущая иногда к искажению действительности. Непременным атрибутом в описании межэтнических отношений стал тезис о дружбе угнетенных масс и их совместной борьбе против самодержавия и эксплуататоров. Второй аксиомой стало утверждение о прогрессивном значении русской колонизации края, прогрессивность которого ограничивал колониальный режим. Но, оставляя в стороне упомянутые утверждения, нельзя не отметить, что эти работы содержали ценные сведения и выводы по истории и этнографии народов Сибири: о казахах писали Е.Б. Бекмаханов и Н.В. Алексеенко [24], о народах Севера - Л.В. Хомич, М.А. Сергеев и др. [25]; об алтайцах - Л.Н. Потапов [26]. Об узбеках в Сибири писали Х.З. Зияев [27], Ф.Т.-А. Валеев; о западных переселенцах - Л.В. Малиновский [28]. Н.П. Митина [29] изучала быт и деятельность польских революционеров в западносибирской ссылке, особенно в 1860-е гг. В книге В.В. Покшишевского [30] "Заселение Сибири" подробно рассмотрены губернии выхода населения по хронологическим периодам и районы заселения. Вместе с тем складывается впечатление, что в книге речь идет об одном этносе, живущем в разных географических поясах. В коллективном пятитомном труде по истории Сибири [31] даются подробные этнографические очерки о народах Сибири. Однако они даны отдельно от истории русской Сибири, поэтому проблема взаимоотношений народов в многотомном труде даже не поставлена.
   В целом, литература 1950-1960-х гг. затрагивает небольшое число этносов и, как правило, содержит самые общие сведения о них. Процесс извлечения позитивной информации из нее затрудняется идеологической перегруженностью.
   Однако никакая идеология не в состоянии совершенно испортить серьезное исследование. В 1970-1980-е гг. выходили весьма содержательные работы по истории и этнографии народов Сибири, которые не были посвящены межэтническим отношениям специально, но так или иначе рассматривали их. Особенно много внимания межэтническим контактам уделила в своей работе "Происхождение и история селькупов" Г.Н. Пелих [32]. Об истории ненцев и энцев писал Б.О. Долгих, о хантах - В.Н. Кулемзин и Н.В. Лукина, об эвенках - В.А. Туголуков, о чулымских тюрках - Э.Л. Львова [33]. По истории татар и бухарцев Западной Сибири вышли книги Ф.Т-А. Валеева, Н.А. Томилова [34]. В работе Н.А. Томилова "Очерки этнографии Томского Приобья" содержатся сведения о межэтнических отношениях русских и томских татар в XIX в. О происхождении, истории и контактах алтайцев писал Т.А. Сатлаев [35]. Появились работы по истории диаспор на территории Западной Сибири: о сибирских казахах писала О.М. Проваторова [36], об эстонцах - В.А. Маамяги [37], о поляках - Л.П. Рощевская, Л.К. Островский [38]. Э.Ш. Хазиахметов [39] рассмотрел национальный состав политической ссылки в начале XX в. Исследования по национальной политике российского государства в Сибири велись Л.М. Дамешеком [40], по административному устройству и управлению "инородцами" - Н.А. Миненко [41], по юридическим обычаям и традициям коренного населения Сибири - В.А. Зибаревым, В.Г. Марченко [42] и т.д.
   Попутно затрагивали вопросы межэтнических отношений исследователи, занимавшиеся экономической историей Сибири: Г.Х. Рабинович, В.П. Зиновьев, Т.С. Мамсик [43]. Идет теоретическое осмысление проблемы Ю.В. Попковым и В.В. Мархининым [44]. Причем в работе Ю.В. Попкова "Процесс интернационализации у народностей Севера" в гл. 4 идет речь о торговом обмене между разными народами в досоветский период. Автор отмечает взаимное влияние коренного и русского населения. Аборигены специализировались на охоте и рыболовстве для получения продукта, необходимого для торгового обмена с русскими. Старожильческие группы русских перенимали у аборигенов элементы культуры, образ жизни и пр. Появление под русским влиянием земледелия и животноводства у северных народов способствовало большей стабилизации хозяйства, прекращению голодовок и снижению смертности. Автор отмечает также, что отношения между народами не были антагонистическими, что, безусловно, так. Правда, спорным представляется утверждение, что отрицательная сторона колонизации состояла в том, что русская культура разрушила первобытное равенство.
   В целом необходимо отметить, что литература 1970-1980-х гг. по истории народов Сибири значительно расширила круг изучаемых вопросов и глубину исследований по теме, были введены в научный оборот новые фактические данные и использованы работы дореволюционных авторов.
   Литература постсоветского периода отличается широтой тематического охвата и разнообразием излагаемых концепций. К современным статистическим исследованиям относятся работы В.М. Кабузана [45]. В них приводятся подсчеты роста населения Западной Сибири, дается статистика переселенческого движения, указываются преобладающие народы и их процентное соотношение. Также В.М. Кабузан произвел вычисление естественного прироста и других демографических показателей для региона в период с XVII по XX в., которые используются в работе.
   Вышли различные сборники статей, как правило, по итогам региональных конференций по этнологии. Вот некоторые из них: "Этнические факторы в жизни общества" (М., 1991); "Северная Сосьва. Исторические и современные проблемы коренного населения" (Шадринск, 1992); "Косум-ех" (Шадринск, 1993); "Проблемы административно-государственного регулирования межнациональных отношений в Тюменском регионе" (Тобольск, 1995); "Народы Сибири и сопредельных территорий" (Томск, 1995); "Полиэтнические сообщества Алтая. Итоги и перспективы" (Новосибирск, 1997); "Система жизнеобеспечения традиционных обществ в древности и современности" (Томск, 1998); "Региональные процессы в Сибири в контексте Российской и мировой истории" (Барнаул, 1998); "Этнография Алтая и сопредельных территорий" (Барнаул, 1998); "Мы - томичи, ваши земляки, ваши соседи" (Томск, 2000). В основном в них проводился анализ современного положения местного населения, а также делались исторические экскурсы в прошлое взаимоотношений коренных и пришлых народов края. Были изданы сборники документов по истории коренных народов региона: "Судьбы народов Обь-Иртышского Севера" (Тюмень, 1994); "Ямал - знакомый и неизвестный" (Тюмень, 1995).
   В 1993 г. издается книга советского историка А.Г. Данилина [46], написанная в 1930-е годы XX в., - "Бурханизм". Опубликовать ее в свое время помешали идеологические разногласия и Великая Отечественная война. В своей работе он оценил бурханизм как национально-освободительное движение алтайцев, принявшее религиозную форму, чем оно и являлось. О современных межэтнических отношениях на Севере вышли социологические работы В.В. Мархинина и И.В. Удаловой [47].
   Также в 1990-х гг. проводятся исследования диаспор пришлого населения в Западной Сибири. О русских старожилах написала монографию П.Е. Бардина [48], о балтийской диаспоре - И.В. Лоткин и М.И. Колоткин [49] о чувашских переселенцах - Д.Г. Коровушкин [50], о немцах - П.П. Вибе, И.В. Нам [51], о евреях - Ю.М. Мучник, М.Н. Савиных и др. [52], а в 2000 г. вышел сборник об истории белорусов в Сибири, хроника общественной и культурной жизни в Томской губернии, отражающая жизнь национальных меньшинств [53].
   В последнее время появляется особенно много работ по этнической истории тюркских народов Сибири. О поземельных отношениях кочевых алтайцев и русских подготовила монографию В.Я. Кыдыева, о бачатских телеутах - Д.А. Функ, о барабинских татарах - А.Г. Селезнев, об истории сибирских казахов - А. Феоктистов [54]. В работе Л.И. Шерстовой [55] "Этнополитическая история тюрков южной Сибири в XVI-XIX веках" история тюркских этносов рассмотрена во всем комплексе межэтнических отношений в регионе.
   Взаимоотношения русских торгово-промышленных людей и коренного населения Сибири, этнический состав сибирской буржуазии рассматриваются в трудах В.П. Бойко, В.Н. Разгона, Т.К. Щегловой и др. [56]
   Итак, вопросы взаимодействия народов Сибири привлекают все большее внимание исследователей в силу своей актуальности. Научная значимость этих трудов заключается в том, что вместе они позволяют увидеть в целом картину взаимоотношений народов в хозяйственной сфере на территории Западной Сибири в XIX - начале XX веков. Вместе с тем специальных работ, даже статейного характера, в которых бы внимание исследователей концентрировалось на межнациональных отношениях так и не появилось. По этой причине и оправданно настоящее исследование.
   Хронологические рамки исследования охватывают начало индустриального развития края и значительные изменения в этническом составе населения. Одна граница - начало XIX в. - не имеет точной даты, так как важно было только охватить средневековую Сибирь, а другая граница - 1917 г. - обусловлена революционными событиями в стране, которые привели к изменению всего комплекса культурно-хозяйственных связей в регионе.
   Территориальные рамки исследования очерчены современными границами Западной Сибири, которая географически расположена на Западно-Сибирской низменности. В исследуемый период в нее входили Тобольская и Томская губернии и Омский уезд Акмолинской области. Данные рамки обусловлены спецификой колонизации края в XIX в. Основная масса новопоселенцев обосновывалась сначала в Западной Сибири, а на восток переселялось уже адаптированное население. Важность выделения Западной Сибири основана на том, что она являлась буферной зоной в отношениях Европейской России и колонизуемой Средней Азии.
   В наиболее целостном виде концепция исторического процесса, принятая автором, представлена теорией постиндустриализма [57]. Данная теория, сложившаяся в полемике с марксизмом, является его логическим преемником. Она делит процесс исторического развития по доминирующим в обществе отношениям на три стадии: доиндустриальную (аграрные, или традиционные общества), индустриальную и постиндустриальную (информационную). Это делает теорию удобной для исследования самых разных обществ и государств. Настоящее исследования охватывает период начала индустриального развития Западной Сибири на фоне господствующих в обществе аграрных отношений.
   В работе также использован историко-этнологический метод С.В. Лурье - метод эмпатии, погружения в логику представлений других людей, в данном случае людей той или иной культуры жизнеобеспечения в конкретной исторической эпохе [58].
   Источники, использованные в работе можно разделить на следующие группы: 1) законы и актовые материалы; 2) статистические и справочные издания; 3) периодическая печать; 4) свидетельства современников; 5) делопроизводственная документация.
   1. К законодательным источникам относятся: Устав об инородцах 1822 г.; Полное собрание законов Российской Империи (2-ое собрание) и Положение об инородцах 1891 г. Они дают представление о правовом поле, в котором развивались межэтнические отношения в XIX - начале XX вв. в Сибири.
   Обращение генерал-губернатора П.М. Капцевича к тарским татарам, освещает события 1825 г., связанные с переводом их в разряд оседлых инородцев по Уставу 1822 г. Документ отражает позиции обеих сторон и содержит доклад чиновника особых поручений Д.Н. Бантыш-Каменского, изучавшего ситуацию на месте. Он сопоставил реальные и возможные доходы татар, привел факты и сделал выводы об их настоящем положении.
   Дело о погроме в Томске в 1905 г. представляет собой отчет окружного суда. Оно содержит хронику упомянутого погрома по часам, с указанием имен и фамилий участников, а также материалы слушания по всем обвиняемым. Максимально полно представлены факты о еврейских погромах и антипольской пропаганде.
   2. Статистические данные содержатся в различных по форме и происхождению источниках. В первую очередь это данные Министерства внутренних дел Российской империи: списки населенных мест по сведениям 1859 г. в Томской губернии и списки населенных мест по сведениям 1868 - 1869 гг. в Тобольской губернии. Помимо прочих сведений о губернии в каждом томе есть этнографический статистический очерк, где приведены описания всех народов, живших в это время в губернии. Там же содержатся подсчеты населения по вероисповеданиям и сословиям.
   Статистические данные более широкого спектра можно получить из Первой всеобщей переписи населения Российской империи 1897 г. В работе использованы 3 тома: Т. 78 - Тобольская губерния; Т. 79 - Томская губерния; Т. 81 - Акмолинская область. Необходимые данные в них дают следующие таблицы: XI "Распределение иностранных поданных по государствам"; XII "Распределение население по вероисповеданиям"; XIII "Распределение населения по родному языку"; XIV "Распределение населения по вероисповеданию и родному языку"; XXII "Распределение населения по основным занятиям и по народностям на основании родного языка". Сведения содержатся по губернии в целом и по каждому уезду отдельно, что позволило составить таблицы по межэтническому разделению труда в 1897 г. (табл. XXII). К недостаткам этого источника следует отнести тот факт, что данные по вероисповеданию и языку не точно отражали этнический состав населения.
   Ценными источниками являются издания статистических комитетов - обзоры Томской и Тобольской губерний, Акмолинской области. В них приводятся сведения о численности населения по вероисповеданиям и сословиям. Это дает возможность выделить коренное население, относящееся к сословию инородцев, и определить примерную численность этнических групп, имеющих четкую конфессиональную принадлежность: католики (в основном поляки); протестанты (немцы и выходцы из Прибалтики); иудеи (евреи); магометане (татары, бухарцы, казахи); язычники (северные народы и алтайцы). Однако необходимо учитывать неточность этих сведений.
   В работе также использованы данные из статистического сборника переселенческого управления "Азиатская Россия" о динамике численности коренного и пришлого населения Сибири в исследуемый период.
   Памятные книжки Тобольской и Томской губерний и Акмолинской области также содержат статистические данные, подробные описания народов, их населяющих: нравы и обычаи, образ жизни.
   При составлении таблицы о динамике коренного населения Западной Сибири для сравнения были использованы данные Всесоюзной переписи населения 1937 г. Использованные сведения находятся в табл. 14 "Национальный состав населения СССР по республикам, краям и областям". Административное деление 1897 и 1937 г. существенно различаются. В 1937 г. административных единиц было больше, поэтому некоторые из них при подсчетах были сгруппированы под губернии и области 1897 г. Тобольской губернии соответствовала Омская область; Томской - Новосибирская область и Алтайский край. Омский уезд в 1840 г. входил в состав Тобольской губернии, так же как и в 1937 г. в состав Омской области. А данные 1897 г. по Омскому уезду прибавлены к данным по Тобольской губернии. Однако точного совпадения границ добиться невозможно и приходится признать эти данные относительными.
   Статистические сведения за 1840 г. взяты из делопроизводственной документации Главного управления Западной Сибири [59]. Это отчеты губернаторов, содержащие сведения о народонаселении, о состоянии земледелия у кочующих инородцев, о состоянии городов и многое другое.
   Точно так же сведения за 1860 г. взяты из отчета генерал-губернатора Западной Сибири Второму Сибирскому комитету [60]. Отчеты генерал-губернаторов содержат более подробное сословное деление: например, дворовые люди делились на русских и калмыков; оседлые инородцы - на земледельцев и торговых (бухарцев); кочевые и бродячие инородцы - на христиан и иноверцев (в южных округах Тобольской губернии это казахи; в Березовском округе - северные народы). Существенно дополняют эти сведения таблицы по вероисповеданиям.
   Статистические сведения о численности казахов и об их отношениях с пришлым населением содержатся в отчете Главного Управления Западной Сибири за 1836 г. по Омской области [61]; в переписи 1897 г. (Т. 81); в Памятной книжке Семипалатинской области за 1902 г. В отчете и Памятной книжке имеются сведения о казахах во внешних и внутренних округах, в различных районах южной Сибири и об их состоянии - кочевом или оседлом.
   В работе также использовались статистические исследования авторов XIX - XX вв. Например, при составлении табл. 2 о численности этнических групп населения в 1897 г. привлечены данные сводной таблицы С.К. Патканова, выполненной на основе специального анализа материалов переписи 1897 г. с целью установления этнического состава Сибири. Его исследование дает исчерпывающую информацию по этому вопросу.
   Статистические и экономические сведения о бытовых и хозяйственных отношениях русских и аборигенов содержатся в "Материалах для изучения экономического быта государственных крестьян и инородцев Западной Сибири". Необходимая информация находится в главах: "Население", "Земледелие", "Скотоводство", "Промыслы и ремесла", "Торговля". В работе использованы данные выпусков: 1, 2, и 4 - по Тюменскому округу Тобольской губернии; 3, 5 - по Ишимскому округу; 6 - по Тюкалинскому округу; 7 - по Мариинскому округу; 8 - по Курганскому округу; 9, 11 и 13 - по Туринскому округу; 10, 12, 19 и 22 - по Тобольскому округу, вып. 14 - по восточной части Томского округа и Северо-западной части Мариинского округа Томской губернии; 17 - по северо-западному участку Каинского округа. Из них 1, 10, 12, 19 и 22 выпуски написаны С.К. Паткановым. Автором 9, 11, 13 и 14-го выпусков был А.А. Кауфман; автором 4 и 7-го - П.И. Соколов; 2-го - С.С. Пчелин; 8-го - Н.О. Осипов; 17-го - Е.С. Филимонов. Характерно, что только С.К. Патканов, А.А. Кауфман и Е.С. Филимонов разделили население на этнические группы и дали статистические сведения отдельно по группам. Они также оставили описания быта, хозяйства и взаимоотношений коренного и пришлого населения. Хозяйственные исследования других авторов не всегда даже содержали сословное деление населения. Напротив, "Материалы…" С.К. Патканова изложены в контексте межэтнических отношений. Особенно подробные данные приводятся в выпусках, посвященных северу Тобольского округа. А в главе "Торговля" специально выделена и описана кредитная система, имевшая место быть в промысловых отраслях хозяйства между русским и автохтонным населением Севера, которая подробно изложена в тексте.
   К таким же работам относятся "Материалы по исследованию крестьянского и инородческого хозяйства в Томском округе" под редакцией С.П. Швецова и П.М. Юхнева. В них так же подробно описано административное и территориальное устройство округа; племенной и сословный состав; грамотность и занятость населения; экономическое положение дел и поземельные отношения. Достаточно достоверные "Материалы…" имеют другой недостаток - не всегда названия народов XIX в. совпадают с современными.
   В качестве статистических источников также используются работы Н.Я. Нагнибеды, в частности данные книги "Нарымский край" - для составления таблиц.
   Важным статистическим источником является "Объяснительная записка к этнографической карте Сибири" [62]. В ней собраны данные всех переписей до 1929 г.: 1897 г., 1920 г., 1926 г. и других источников. По всем народам Сибири, как пришлым, так и коренным, описано расселение, указана численность и процентное соотношение в округах, с упоминанием их религий, основных занятий и языков.
   Совокупный статистический и справочный материал по динамике численности коренного населения Западной Сибири содержит этнографический альманах "Народы Сибири и Севера России в XIX веке" [63]. Группа специалистов собрала воедино все накопленные сведения о численности, расселении, родовом составе, ведении хозяйства и других аспектах жизни аборигенов в XIX в.
   Вспомогательные статистические сведения по численности этнического состава населения региона предоставляет коллективная работа новосибирских ученых "Население Западной Сибири в XX веке" [64]. В главе "Национальный состав" есть данные об этническом составе региона в начале XX в.; в 1939 г. и отдельные сведения о росте численности алтайцев, северных народов и других в XX в., вплоть до 1989 г.
   В качестве справочного материала в работе использовались сведения из "Сибирского торгово-промышленного календаря" (СПб., 1896) [65]. В нем можно найти перечни купцов всех гильдий в городах Сибири с указанием рода их деятельности. Полные сведения о торговых и промышленных предприятиях в городе Томске в 1900 г. можно узнать также из материалов Томской губернской казенной палаты [66].
   Также справочный материал предоставила Сибирская советская энциклопедия [67]. В ней можно найти необходимые сведения о народах, населяющих край.
   3. Периодическая печать в работе представлена центральными и местными газетами и журналами. Для подбора необходимых изданий были использованы библиографический справочник В.И. Межова; журналы "Сибирские вопросы", "Ежегодник Тобольского губернского музея", "Записки Западносибирского отдела Императорского Российского географического общества", "Алтайский сборник", "Томские епархиальные ведомости", газеты "Восточное обозрение", "Томские губернские ведомости", "Сибирь", "Сибирская жизнь". В них публиковались аналитические статьи и заметки Н.М. Ядринцева, А.И. Якобия, С. Авесова, Н.П. Григоровского, Г.И. Жерновкова и др. Также представляет интерес информация с мест, уголовная хроника, хроника происшествий, которые сообщают о положении аборигенов края, об их отношениях с пришлым населением. Наибольшее внимание публицистов привлекала защита прав коренного населения - северных народов, алтайцев. Отдельным сюжетом являлись отношения с казахами: баранта, столкновения на границе.
   4. К свидетельствам современников относятся записки, дневники, рассказы и исследования ученых, путешественников, бытописателей, чиновников, живших и работавших в XIX в. в Западной Сибири. Одним из них был М.А. Кастрен [68]. Он оставил подробное ироничное описание своего путешествия в 1845-1849 гг., содержащее оригинальные лингвистические изыскания и этнографические сведения о хантах, селькупах и других северных народах. Кроме прочего, М.А. Кастрен отмечал влияние русского населения на хантов, живших по Оби и занимавшихся рыболовством: "Русское влияние всюду: в религии, в нравах, обычаях и в чувствовании, и в мышлении…". Он также писал о зависимости хантов-рыбаков от "проходимцев", нанимавших их на работы в артели и арендовавших их "пески" за ничтожные суммы. Причиной тому М.А. Кастрен называл лень и бедность аборигенов. "Вообще трудно сказать, чем эти люди занимаются серьезно и ревностно, за исключением еды, спанья и пьянства, в чем их превзойдут разве одни самоеды…" - писал он о хантах.
   И.С. Поляков [69] оставил "Письма и отчеты о путешествии в долину реки Оби", в которых привел многочисленные примеры хозяйственных взаимоотношений аборигенов и русских в рыболовстве. Он собрал множество сведений об аренде угодий, артелях, ценах на рыбу и на хлеб, об отношениях хантов с рыбопромышленниками. Говоря об отрицательных сторонах этого общения, Поляков выступал не как обличитель, а как ученый. Он полагал, что расточительность и недальновидность аборигенов сформировалась еще до прихода русских, когда они охотились и рыбачили всякий раз, когда это было им нужно для пропитания. Несмотря на то, что обстоятельства жизни аборигенов изменились, сами они остались прежними, от чего и обеднели. О характере местных русских он писал следующее: "Окраины разных областей всегда привлекают к себе людей, по преимуществу жаждущих наживы…". Кроме того, И.С. Поляков оставил подробное исследование об отношении аборигенов к спиртному и о злоупотреблении русских этой их страстью.
   Путешественник А. Павлов также проехал в XIX в. по рекам Западной Сибири и оставил подробное описание своего вояжа. В его работе содержится много данных о движении населения Березовского, Сургутского и Нарымского краев; о хозяйстве, о ценах, о состоянии культурных учреждений [70].
   Ю. Гагемейстер составил статистическое обозрение Сибири в 1854 г. в котором, имеются сведения о динамике численности, расселении, занятиях коренных народов и пришлого населения в первой половине XIX в. [71]
   Массу разнообразных сведений содержат статистические и историко-этнографические сочинения князя Н. Кострова [72]. В его работах о коренном населении Западной Сибири собраны сведения об их происхождении, религии, занятиях, быте и контактах с пришлым населением. Последних он делил на старожилов - "натуральных" и переселенцев - "ненатуральных". В частности, Н. Костров отмечал зависимость коренного населения от старожилов, предсказывал барабинцам скорую ассимиляцию с русскими. Он полагал, что нарымские аборигены могли бы жить безбедно за счет промыслов, но чем больше добыча, тем больше "возбуждаются в них страсти, из которых… особенно пагубно для них пьянство…".
   Н.М. Ядринцев собрал массу фактического материала по межэтническим контактам в регионе, об этом подробнее написано в историографической части. Так, он провел подробный анализ хода переселения на Алтай и выявил особенности кочевого быта алтайцев по сравнению с казахами и пр.
   В.В. Бартенев, сосланный в Обдорск в конце XIX в., оставил свои заметки: "На крайнем северо-западе. Очерки Обдорского края (СПб., 1896). В его книге содержатся сведения об истории торговых отношений аборигенов и русских, описание бунта Ваули Пиеттомина, а также есть информация о зырянах и об их контактах с ненцами и русскими.
   Книга Н.А. Абрамова дает представление об успехах культурно-образовательной деятельности на Севере, описание местных исторических событий и хозяйственных связей населения.
   Основной труд А.А. Дунина-Горкавича - это его двухтомное сочинение "Тобольский Север". Это серьезное исследование, описывающее все стороны культурной и хозяйственной жизни как коренного, так и пришлого населения, их численность, расселение, занятия и взаимоотношения по всему Тобольскому Северу на основе личных наблюдений автора.
   Подробное историко-статистическое описание Нарымского края представил в 1901 г. А.Ф. Плотников, становой пристав, проживший в Нарымском крае 4 года. Работа содержит исчерпывающие сведения по истории, географии, демографии, этнографии и экономике района, а также очерки о состоянии управления, культуры и здравоохранения.
   В "Статистическом описании сибирского казачьего войска, составленном войсковым старшиной Ф. Усовым" [73] содержится много исторических и статистических сведений о закреплении казаков на южных границах Западной Сибири. Подробно описана каждая из трех казачьих линий, ее население, хозяйственный быт, доходы и особенности отношений между русскими и казахами на каждой из них: торговля, поземельные отношения, конфессиональный состав.
   Г.Н. Потанин (в очерке "Сибирские казаки") и Г.В. Катанаев [74] (в работе "Прииртышские казаки и киргизы Семипалатинского уезда в их домашней и хозяйственной обстановке") большое внимание уделили хозяйственным взаимоотношениям казаков и казахов. Они отмечали глубокое проникновение быта, языка и обычаев казахов в культуру казаков. Более того, они отмечали факт зависимости хозяйства прииртышских казаков от работников казахов. Изучая кочевое хозяйство казахов, Г.В. Катанаев пришел к выводу, что подобная система, возможна только на больших площадях, а при их ограничении, неизбежно приводит к оседанию последних.
   В трудах путешественника В. Радлова [75] содержатся этнографические и статистические сведения об алтайских народах и описание хозяйственно-бытовых отношений аборигенов с русскими.
   В книге В.И. Вербицкого [76] "Алтайские инородцы" наряду с лингвистическими и этнографическими сведениями имеются ценные данные численности алтайцев по волостям.
   Экономическое положение алтайцев исследовал С.П. Швецов [77] в своем труде "Горный Алтай и его население". Он описал историю Алтая, этнографический и сословный состав населения, его расселение и численность. Он разделил Алтай на 6 специфических районов по составу населения и хозяйственным особенностям. По каждому району Швецов собрал подробные данные о состоянии земледелия, скотоводства и неземледельческих промыслов у каждой группы населения, в том числе подробно описал быт заимочников, образование и судьбу переселенческих поселков, миссионерских станов и пр. В работе содержится масса фактического материала о хозяйственных отношениях аборигенов и пришлого населения.
   Свидетельства современников, безусловно, субъективны и передают информацию в контексте взглядов авторов, но особенно важным является то, что они отражают повседневное содержание межэтнических отношений и психологический фон в общении между народами.
   Много интересных деталей о характере взаимоотношений коренного и пришлого населения содержат этнографические рассказы современников: о жизни северных народов "Ильдиа", "Лаача", "Эзе" Симоновой Л.Х. (СПб., 1884 - 1895); "Среди инородцев" Полферова Я.Я. (Спб., 1889); "У вогулов" Носилова К.Д. (СПб., 1904); "Вогулы" Павловского В.Г. (Казань, 1907); "Этнографические рассказы из жизни татар, киргиз, калмыков, башкир, вогулов и самоедов" Инфантьева П.П. (СПб., 1903); "У ледовитого океана. Самоеды" Сно Е.Э. (СПб., 1904); "У остяков. Картины остяцкой жизни" Слепцовой М.Н. (СПб., 1908); "На рыбной реке" Леонов Н.И. (М., 1927), "Самоеды", "Остяки" Старцев Г.А. (Л., 1928 - 1930); "Остяки и тунгусы Принарымского края", "Ваховские остяки" Шатилов М.Б. (Томск, 1927 - 1931); "Татары среднего течения Чулыма" Иванов И.Г. (Томск, 1931).
   5. Значительную часть источниковой базы монографии составила делопроизводственная документация Главного управления Западной Сибири; Томского губернского управления; Тобольского общего губернского управления; Тобольского губернского управления; Главного управления Алтайского горного округа; Главного управления Алтайского округа; Алтайского горного управления; а также материалы Алтайской Духовной Миссии; губернских управлений земледелия и государственных имуществ (в Томске и в Тобольске); Томской губернской чертежной; Томской губернской казенной палаты и Томского губернского статистического комитета. Фонды этих учреждений содержат циркуляры местных и центральных органов власти, отчеты чиновников по особым поручениям и чиновников по крестьянским делам; рапорты уездных исправников, донесения крестьянских начальников, переписку губернаторов и исправников горных округов с генерал-губернатором, журналы губернского управления и присутствия главного управления Западной Сибири, прошения и приговоры крестьян, казаков и аборигенов на имя губернатора или на имя императора, отчеты алтайской духовной миссии, рапорты окружных и губернских землемеров, доклады лесничих.
   Документы позволяют зримо представить себе межэтнические отношения различных этнокультурных групп населения в хозяйственном быту. Как правило, управление разбирало только конфликтные ситуации. Значительное количество однотипных дел создает представление о процессе взаимоотношений народов и его специфике в каждом районе. Важную информацию позволяют выявить составляющие одно дело разные документы. Обычно в дело входят: прошения заинтересованных сторон (крестьян, аборигенов и пр.), рапорты ответственных лиц (исправников, полицмейстеров, землемеров и пр.) и заключения главного управления (губернатора, генерал-губернатора или совета управления). В том случае, если реакцию населения вызвало правительственное распоряжение, структура дела иная: первоначально следует правительственный циркуляр в изложении губернатора или генерал-губернатора на имя местных чиновников; отчеты исправников и крестьянских начальников, старшин и пр. о реальном положении дел на местах; а также приговоры и прошения сельских обществ и инородческих сходов, недовольных нововведением.
   Материалы дел губернского управления и главного управления Западной Сибири нередко дублируются, что также позволяет уточнить детали и отражает достоверность информации. Некоторые судебные дела содержат многолетнюю переписку обеих сторон конфликта, исторические справки чиновников и распоряжения администрации, охватывающие весь спектр отношений между народами на протяжении значительного отрезка времени. Таково, например, дело об отводе земель и угодий коренным народностям Сибири в Томской губернии 1905-1919 гг. [78] Оно содержит донесение Нарымского и Чулымского лесничих в Управление государственными имуществами Томской губернии, прошения крестьян и аборигенов края и отражает отношения коренного и пришлого населения на фоне изменения "инородческой" политики правительства. Или, например, дело о грабежах в Ишимском и Курганском округах в 1870-1880-х гг. [79] Дело повествует о главе конокрадов казахе Т. Тлемисове, воспитанного русским купцом Меньшиковым, и рассказывает о взаимоотношениях оседлого русского населения и кочевых казахов на юге Тобольской губернии в середине XIX в.
   Наиболее полную информацию представляют специальные доклады чиновников, проводивших исследование в течение нескольких лет по какому-либо вопросу или непосредственно участвовавших в событиях. Часть их опубликована - труды А.Ф. Плотникова, А.А. Дунина-Горкавича, С.П. Швецова и др., а часть так и осталась в архивных фондах. Например, доклады чиновника по особым поручениям Главного управления Западной Сибири А. Трофимова в разной редакции содержатся в трех архивах: ГАОО, ГАТО, и ЦХАФ АК. Окончательный вариант дела о кочевых киргизах 1847 г. находится в ГАОО [80]. Доклад А. Трофимова содержит информацию о казахах, кочующих во внешних округах, внутри линии и на землях заводского ведомства. Заголовки сами говорят о его содержании: "Состояние общее", "Здоровье и болезни", "Нравы их", "Обычаи", "Торговля", "Способы пропитания", "Кому они себя подчиняют", "Разделение на разряды по степени сближения с оседлостью. До этого Трофимов делал отдельные доклады о разных группах казахов и об их жизнедеятельности, а также составил записку о злоупотреблениях в районе седьмого полка. Доклад А. Трофимова и сейчас представляет интерес как публикация.
   В мир конфликтов горной конторы и кочевых казахов в начале XIX в. приглашает нас донесение главного начальника Колывано-Воскресенских заводов Ковалевского на имя генерал-губернатора от 16 сентября 1832 г. [81] Им собраны все известные случаи грабежа мастеровых и возчиков упомянутых заводов кочевниками за начало века. В деле также приведены материалы одного расследования.
   О столкновениях бухтарминских крестьян и китайских подданных казахов Киреевского рода повествует донесение члена Совета Главного управления Западной Сибири, управляющего IV отделением Заборовского Министру внутренних дел [82].
   Аналогичными по степени информативности являются доклады земского заседателя Кондинского участка Березовского округа титулярного советника Алексея Титова от 12 мая 1878 г.: "О значении Самаровской ярмарки для Березовского края" и "Обдорская ярмарка по рассказам очевидцев и деятелей" [83]. В первом докладе автор подробно осветил сложность торгового обмена в Березовском округе, связанную с труднодоступностью края; причины падения охотничьего промысла и доходность рыболовства, в результате чего он обосновал необходимость ярмарки в Самарове на пересечении торговых путей многих ясачных народов. В довершение он приложил карту района с торговыми путями. Во втором докладе А. Титов описал Обдорскую ярмарку. Он проследил эволюцию Обдорска с его основания: резиденция князей Тайшиных, суглан для сдачи ясака, миссионерский стан и, наконец, торговый город. Затем обозначил два основных продукта для обмена с аборигенами на продукты их промыслов: хлеб и вино, описал способы торговли развозную и ярмарочную, жизнь в Обдорске и привел примеры людей, которые за несколько лет нажили здесь себе состояние. Под конец Титов поэтапно обрисовал саму зимнюю ярмарку, сопровождавшуюся поголовным спаиванием аборигенов края и нарушением всех правил виноторговли.
   О специфике торгового обмена на Севере сообщает донесение отдельного заседателя Афанасьева от 18 июня 1863 г. [84] В нем он пишет о причинах обеднения аборигенов вверенного ему участка, одну из которых он называет зависимостью от "торговых".
   Разнообразные сведения о хозяйственной жизни аборигенов и русских крестьян на Севере, содержатся в описании Нарымского края купцом 2-й гильдии Иваном Родюковым [85]. В нем можно найти сведения о промышленности Нарымского края, о крестьянском населении, а также "об ясачных инородцах, или остяках, и их промышленности". Особенно подробно описывает Родюков рыбопромышленность и трудности торговли с аборигенами, возникшие в связи с законом 1844 г., ограничившим торги двумя сроками (январь и с 15 июля по 1 сентября).
   Об устройстве польских переселенцев в Тобольской губернии в 1866 г. писал в своем отчете чиновник общего губернского управления Олендзкий, объехавший с комиссией округа, в которых водворились поляки [86]. Ему удалось установить, сколько поляков и как обосновались в регионе и по каким причинам не устроились остальные.
   Общими недостатками этих источников являются: несовпадение названий этносов в XIX веке и современных; субъективность и односторонность в изложении информации миссионерами, купцами, просителями, лесничими, исправниками и другими авторами документов.
   Центральные архивы ГАРФ и РГИА содержат входящие документы с мест и исходящие циркуляры, непосредственно от центральных органов власти - министерств и Императора. Они лучше помогают уяснить позиции правительства по вопросам межэтнических отношений в регионе и одновременно содержат более полную и обобщенную информацию из Западной Сибири.
   В работе использованы материалы Государственного архива Российской Федерации 102-го фонда Департамента полиции - 4-ый отдел и особый отдел. Эти документы освещают политический аспект межэтнических отношений в крае: аграрное движение во время землеустройства, общественные настроения, а также включают в себя краткие сводки о беспорядках по поводу призыва инородцев на тыловые работы в 1916 г.
   Материалы Российского государственного исторического архива в работе, к сожалению, задействованы в незначительном количестве, хотя его фонды содержат массу информации о межэтнических отношениях в Западной Сибири во всех аспектах. Особенно интересными представляются фонды Кабинета, Сибирских комитетов, Переселенческого управления, Департамента министерства государственных имуществ, ревизий и пр.

назад

дальше

---

  [1] Библиографические ссылки
  [2] Потанин Г.Н. Заметки о Западной Сибири // Томские губернские ведомости. Томск, 1858. № 2. 189-214.
  [3] Ядринцев Н.М. Алтай и его инородческое население. СПб., 1885; Культурное и промышленное состояние Сибири. СПб., 1884. 32 с.; Начало оседлости. СПб., 1894. 23 с.; Сибирские инородцы, их быт и современное положение. СПб.: Изд-во И.М. Сибирякова, 1891. 308 с.; Сибирь как колония. СПб.: Тип. М. Стасюлевича, 1882. 472 с. О взглядах Н.М. Ядринцева на межэтнические отношения в Сибири смотрите подробнее: Сосновская О.Н. Проблемы взаимоотношения русского и коренного населения Сибири в трудах Н.М. Ядринцева // Вопросы экономической истории России XVIII - XX вв. Томск, 1996. С. 107-116.
  [4] Якобий А.И. Остяки северной части Тобольской губернии // Ежегодник Тобольского музея. Тобольск, 1895. Вып. IV. С. 1-25; Угасание инородческих племен Тобольского Севера. СПб., 1900.
  [5] Шашков С.С. Сибирские инородцы в XIX столетии. // Собрание сочинений. СПб., 1898. Том II. С. 548-632
  [6] . Авесов С. Сибирские инородцы // Сибирь. 1876. № 27 - 28.
  [7] Бартенев В.В. На крайнем Северо-западе. Очерки Обдорского края. СПб., 1896. 154 с.
  [8] Абрамов Н.А. Описание Березовского края. М., 1993.
  [9] Дунин-Горкавич А.А. Тобольский Север. СПб., 1904 - 1911. Соч. в 2-х томах. 634 с.; Особенности условий рыбопромышленности на реке Оби. СПб., 1904. 54 с.
  [10] Шостакович Б. Промыслы Нарымского края // Записки ЗСО ИРГО. Омск, 1880. Кн. 2. С. 1-40.
  [11] Григоровский Н.П. Неведомые места и Васюганская тундра. // Записки ЗСО РГО. Омск, 1884. Кн. VI. С. 10 - 25; Крестьяне - старожилы Нарымского края. // Записки ЗСО ИРГО. СПб., 1879. Кн. I. С. 1-28.
  [12] Плотников А.Ф. Нарымский край. СПб.: Тип. В.Ф. Киршбаума, 1901. 366 с.
  [13] Жерновков Г.И. Нарымский край. // Сибирские вопросы. СПб., 1906. № 4. С. 74 - 83.
  [14] Материалы для изучения экономического быта крестьян и инородцев Западной Сибири. СПб., 1883 - 1893. Вып. 1-19; 22; 25.
  [15] Материалы по исследованию крестьянского и инородческого хозяйства в Томском округе. Барнаул, 1899-1900. I том.
  [16] Патканов С.К. Краткий очерк колонизации Сибири. // Ежегодник России 1907. СПб., 1908. С. XXII-LXII; О приросте инородческого населения Сибири. СПб.: Изд-во Академии наук, 1910. 210 с.; По Демьянке. Омск, 1894. 64 с.; Статистические данные, показывающие племенной состав населения Сибири. Язык и роды инородцев. Спб., 1911-1912. Соч. в 3-х томах.
  [17] Он же. О приросте инородческого населения Сибири. СПб., 1910. С. 163, 178-179.
  [18] Он же. Статистические данные, показывающие племенной состав населения Сибири, язык и роды инородцев. СПб. 1912. Том I. С. 133, 135-136.
  [19] Андронников И.А. Материалы по землепользованию и экономическому быту оседлых инородцев Тобольской губернии. Тобольск, 1911.
  [20] Тихонов Т.И. Сибирские евреи, их права и нужды. // Сибирские вопросы. 1905. № 1. С. 271-309; Островский Ю. Сибирские евреи. СПб., 1911. 62 с.
  [21] Нагнибеда В.Я. Нарымский край. Томск, 1927; Сборник статистических сведений об экономическом положении переселенцев в Томской губернии: Материалы по исследованию переселенческих хозяйств, собранные и разработанные под руководством и редакцией В.Я. Нагнибеда. Томск, 1913. Вып. 1. XXV III, 115, 29 с.; Томская губерния. Томск, 1917. 31 с.; Экономическое положение населения Причулымского края бывшей Томской губернии. Томск, 1927. 153 с.
  [22] Орлова Е.Н. Население по рекам Кети и Тыму, его состав, хозяйство и быт. Красноярск, 1928. 55 с.
  [23] Бахрушин С.В. Сибирские туземцы под русской властью до революции 1917 г. // Советский Север. Вып. I. М. 1929. С. 67-98.
  [24] Шнейдер А.Н. Доброва-Ядринцева А.Р. Население Сибирского края (Русские и туземцы). М.: Сибкрайиздат, 1928. 105 с.
  [25] Бекмаханов Е.Б. Исторические корни дружбы казахского народа с великим русским народом. Алма-Ата: Казахское государственное издательство, 1950. 284 с.; Алексеенко Н.В. Русские и казахи Верхнего Прииртышья в XVIII - первой половине XIX века. Автореф. дис. док. ист. наук. М.: Наука, 1967. 36 с.
  [26] Хомич Л.В. Ненцы. Историко-этнографические очерки. М.-Л.: Наука, 1966. 329 с.; Сергеев М.А. Народы Обского Севера. Новосибирск: Новосибирское книжное издательство, 1953. 151 с.
  [27] Потапов Л.П. Этнический состав и происхождение алтайцев. Л.: Наука, 1969. 145 с.
  [28] Зияев Х.З. Узбеки в Сибири (XVII - XIX вв.). Ташкент: Фан, 1968. 74 с.; Валеев Ф.Т.-А. Сибирские бухарцы во второй половине XIX - начале XX веков. Автореф. дис. канд. ист. наук. Ташкент: Наука, 1965. 16 с.
  [29] Малиновский Л.В. Сельское хозяйство западных национальных меньшинств. // Вопросы истории Сибири. Томск, 1967. Вып. 3. С. 202-213.
  [30] Митина Н.П. Во глубине сибирских руд. М.: Наука, 1966. 144 с.
  [31] Покшишевский В.В. Заселение Сибири. Иркутск: Иркутское областное государственное издательство, 1951. 208 с.
  [32] История Сибири с древнейших времен и до наших дней. Л.: Наука, 1968. Соч. в 5-ти томах.
  [33] Пелих Г.Н. Происхождение и история селькупов. Томск: Изд-во ТГУ, 1972. 576 с.
  [34] Долгих Б.О. Очерки по этнической истории ненцев и энцев. М.: Наука, 1970. 269 с.; Кулемзин В.М. Лукина Н.В. Васюганско-Ваховские ханты в конце XIX - начале XX веков. Томск: Изд-во ТГУ, 1977. 224 с.; Туголуков В.А. Тунгусы Средней и Западной Сибири (эвены и эвенки). М.: Наука, 1985. С. 237 - 271; Львова Э.Л. Чулымские тюрки. Автореф. дис. канд. ист. наук. М.: Наука, 1978. 21 с.
  [35] Валеев Ф.Т.-А. Западносибирские татары во второй половине XIX - начале XX веков. Казань, 1980. 232 с.; Томилов Н.А. Современные этнические процессы среди сибирских татар. Томск: Изд-во ТГУ, 1978. 208 с.; Очерки этнографии тюркского населения Томского Приобъя. Томск: Изд-во ТГУ, 1983. 216 с.; Проблемы реконструкции экономической истории юга Западной Сибири. Омск: Омский университет, 1987. 80 с.
  [36] Сатлаев Т.А. Кумандинцы. Горно-Алтайск: Алтайское книжное издательство, 1974. 200 с.
  [37] Проваторова О.М. Современные этнические процессы у казахов Западной Сибири. Автореф. дис. канд. ист. наук. Л.: 1986. 19 с.
  [38] Маамяги В. Эстонские поселенцы в СССР (1917-1940 гг.). М.: Наука, 1990. 200 с.
  [39] Рощевская Л.П. Члены польской партии "Пролетариат" в западносибирской ссылке // Советское славяноведение. 1976. № 6. С. 31 - 42; Участники польских гмин в русских колониях политических ссыльных Западной Сибири в 80-х гг. XIX веков. // Освободительное движение в России: Межвузовский научный сборник. Саратов: Издательство Саратовского университета, 1978. Вып. 8. С. 70-84; Островский Л.К. Численность, состав и размещение польских ссыльных в Сибири (середина 90х гг. XIX века - 1917 г.) // Социально-экономические отношения и классовая борьба в Сибири дооктябрьского периода. Новосибирск, 1987. С. 140-149.
  [40] Хазиахметов Э.Ш. Изучение в XX веке национального состава политических ссыльных Сибири 1905-1917 гг. // История и культура Сибири. Омск, 2001. С. 202-210.
  [41] Дамешек Л.М. Историография и источниковедение истории народов Сибири эпохи капитализма. Иркутск: Издательство Иркутского университета, 1990. 82 с.; Ясачная политика царизма в Сибири в XIX-начале XX веков. Иркутск: Изд-во Иркутского университета, 1983. 134 с.
  [42] Миненко Н.А. Северо-западная Сибирь в XVII - первой половине XIX веков. Новосибирск: Наука, 1975. 308 с.
  [43] Зибарев В.А. Юстиция у малых народов Севера (XVII - XIX веков). Томск: Изд-во ТГУ, 1990. 204 с.: Марченко В.Г. Управление и суд у малых народов Севера Сибири и Дальнего Востока в царской России. Автореф. На соиск. учен. степ. канд. ист. наук. Томск, 1985. 18 с.
  [44] Рабинович Г.Х. Крупная буржуазия и монополистический капитал в экономике Сибири конца ХIX - начала ХХ вв. Томск: Изд-во ТГУ, 1975. 328 с.; Зиновьев В.П. Рабочие из коренных народов на капиталистических предприятиях // Смены культур и миграции в Западной Сибири. Томск: Изд-во ТГУ, 1987 . С. 61 - 64.; Мамсик Т.С. Крестьянское движение в Сибири во второй четверти XIX века. Новосибирск: Наука, 1987. 268 с.; Она же. Хозяйственное освоение южной Сибири. Новосибирск: Наука, 1989. 239 с.
  [45] Мархинин В.В. Диалектика социального и биологического в процессе становления этноса. Томск, Изд-во ТГУ, 1989. 145 с.; Попков Ю.В. Процесс интернационализации у народов Севера. Новосибирск, 1990. 200 с.
  [46] Кабузан В.М. Народы России в первой половине XIX века. Численность и национальный состав. М.: Наука, 1992. 214 с.; Эмиграция и реэмиграция в России в XVIII - XX веках. М.: Наука, 1998. 269 с.
  [47] Данилин А.Г. Бурханизм. Горно-Алтайск: Ак-чечек, 1993. 205 с.
  [48] Мархинин В.В. Удалова И.В. Межэтническое сообщество. Состояние, диалектика, взаимодействие культур. Новосибирск: Наука, 1996. 189 с.
  [49] Бардина П.Е. Быт русских сибиряков Томского края. Томск, Изд-во ТГУ, 1995. 223 с.
  [50] Лоткин И.В. Современные этнические процессы у латышей и эстонцев в сельских районах Западной Сибири. Автореф. дис. канд. ист. наук. Новосибирск, 1993. 20 с.; Колоткин М.И. Балтийская диаспора в Сибири. Новосибирск, 1994. 166 с.; Латгальские поселения в Сибири. Новосибирск, 1994. 67 с.
  [51] Коровушкин Д.Г. Чуваши Западной Сибири. Новосибирск: СО РАН, 1997. 93 с.
  [52] Вибе П.П. Образование и становление немецких колоний в Западной Сибири в конце XIX - начале XX веков // Немцы. Россия. Сибирь. Омск: Издательство Омского государственного историко-краеведческого музея, 1997. С. 5-58; Нам И.В. Немецкие колонии в России и Сибири в начале XX века в контексте проблемы диаспоральности // Немцы России и СССР: 1901-1941 гг. М.: Готика, 2000. С. 17-31.
  [53] Мучник Ю.В. Очерки из истории евреев в досоветской Сибири. Томск: Пилад, 1997. 59 с.; Савиных М.Н. Законодательная политика Российского самодержавия в отношении евреев во второй половине XIX - начале XX веков. Автореф. дис. канд. ист. наук. Томск: Изд-во ТГУ, 1999. 22 с.
  [54] Белорусы в Сибири. Новосибирск: СО РАН, 2000. Вып. 146 с.; Кутилова Л.А. Нам И.В. Наумова Н.И. Черняк Э.И. Национальные меньшинства Томской губернии.1895-1919. Томск: Изд-во ТГУ, 1995. 295 с.
  [55] Кыдыева В.Я. Поземельные отношения в Горном Алтае (конец XIX - начало XX веков). Автореф. дис. канд. ист. наук. М., 1997. 21 с.; Функ Д.А. Бачатские телеуты в XIX - начале XX веков. Автореф. дис. канд. ист. наук. Л., 1991. 19 с.; Селезнев А.Г. Барабинские татары: истоки этноса и культуры. Новосибирск: Наука, 1994. 176 с.; Феоктистов А. Русские, казахи и Алтай. Москва - Усть-Каменогорск: Альфа и Омега, 1992. 47 с.
  [56] Шерстова Л.И. Этнополитическая история тюрков южной Сибири в XVII - XIX веках. Томск: ТПУ, 1999. 433 с.
  [57] Бойко В.П. Томское купечество конца XVIII - XIX веков. Из истории формирования сибирской буржуазии. Томск: "Водолей", 1996. 309 с.; Разгон В.Н. Сибирское купечество в XVIII - первой половине XIX в. Региональный аспект предпринимательства традиционного типа. Барнаул: АГУ, 1999. 660 с.; Щеглова Т.К. Ярмарки юга Западной Сибири в XIX - начале ХХ века. Из истории формирования и развития всероссийского рынка. Барнаул: Изд-во АГУ, 2001. 501 с.
  [58] См.: Иноземцев В.Л. Перспективы постиндустриальной теории в меняющемся мире // Новая индустриальная волна на Западе. Антология. М: "Academia". 1999. С. 3-64.
  [59] Абдулатипов Р.Г. Природа и парадоксы национального "Я". М., 1991. 169 с.; Агеев В.С. Межгрупповое взаимодействие: социально-психологические проблемы. М., 1990. 240 с.; Арутюнов С.А. Народы и культуры: развитие и взаимодействие. М., 1989; Арутюнян С.М. Нация и ее психологический склад. Краснодар, 1966; Геллнер Эрнст. Нации и национализм. М., 1995. 320 с.; Зомбарт В. Социализм и социальное движение в XIX столетии. Ростов-на-Дону, 1905. 124 с.; Козьмина О. Пучков П. Основы этнодемографии. М., 1994; Лебон Г. Психология народов и масс. М., 1956; Лурье С.В. Историческая этнология. М., 1997. 446 с.; М.О. Мнацаканян Этносоциология: нации, национальная психология и межнациональные конфликты. М., 1998. 186 с. Поздняков Э.А. Нации. Национализм, Национальные интересы. М., 1994. 125 с.; Садохин А.П. Грушевицкая Т.Г. Этнология. М., 2000. 303 с.; Сикевич З.В. Национальное самосознание русских. М., 1996. 204 с.; Она же. Социология и психология национальных отношений. СПб., 1999. 202 с.; Система жизнеобеспечения традиционных обществ в древности и современности. Теория, методология, практика. Томск, 1998; Шерстова Л.И. Этнополитическая история тюрков южной Сибири в XVII-XIX веках. Томск, 1999. 433 с. и др.
  [60] ГАОО. Ф. 3. Оп. 2. Д. 1995.
  [61] РГИА. Ф. 1265. Оп. 13. Д. 10.
  [62] ГАОО. Ф. 3. Оп. 1. Д. 1630.
  [63] Объяснительная записка к этнографической карте Сибири. Л. АН СССР, 1929. 104 с.
  [64] Народы Сибири и Севера России в XIX веке. М.: ИАЭ РАН, 1994. 272 с.
  [65] Население Западной Сибири в XX веке. Новосибирск: СО РАН, 1997.
  [66] Сибирский торгово-промышленный и справочный календарь. Томск: Издание Романова, 1893-1905.
  [67] ГАТО. Ф. 196. Оп. 4. Д. 34.
  [68] Сибирская советская энциклопедия. Новосибирск: Сибирское краевое издательство, 1929 - 1933.
  [69] Кастрен М.А. Путешествие в Сибирь (1845-1849 гг.). Тюмень: Тюмень, 1999. 351 с.
  [70] Поляков И.С. Письма и отчеты о путешествии в долину реки Оби. СПб. 1877. 187 с.
  [71] Павлов А. 3000 верст по рекам Западной Сибири. Тюмень, 1878. 162 с.
  [72] Гагемейстер Ю. Статистическое обозрение Сибири. СПб., 1854. Соч. в 3х томах.
  [73] Костров Н. Историко-статистическое описание городов Томской губернии. Томск, 1869. 117 с.; Инородцы Нарымского края // Томские губернские ведомости. 1858. № 16.; Нарымский край. Томск, 1872. 96 с.; Каинская Бараба. Томск, 1874. 69 с.; Юридические обычаи крестьян старожилов Томской губернии. Томск, 1896. 117 с.
  [74] Усов Ф. Статистическое описание Сибирского казачьего войска. СПб., 1879.
  [75] Потанин Г.Н. Сибирские казаки // Живописная Россия. СПб., 1884. Том XI.; Катанаев Г.В. Западно-сибирское служилое казачество и его роль в обследовании и занятии русскими Сибири и Средней Азии. СПб.,1908. 115 с.; Прииртышские казаки и киргизы Семипалатинского уезда. Омск, 1893. 24 с.
  [76] Радлов В.В. Этнографический обзор тюркских племен южной Сибири и Джунгарии. Томск, 1887. 26 с.; Из Сибири. М.: Наука, 1989. 749 с.
  [77] Вербицкий В.И. Алтайские инородцы. Горно-Алтайск: Ак-чечек, 1993. 272 с.
  [78] Швецов С.П. Горный Алтай и его население. Барнаул, 1900-1903. Соч. в 4-х томах.
  [79] ГАТО. Ф. 240. Оп. 1. Д. 486. 395 л.
  [80] ГАОО. Ф. 3. Оп. 10. Д. 16266. 400 л.
  [81] Там же. Оп. 1. Д. 1112.
  [82] Там же.
  [83] ЦХАФ АК. Ф. 2. Оп. 1. Д. 9523.
  [84] ГАОО. Ф. 3. Оп. 9. Д. 15201.
  [85] Там же. Оп. 4. Д. 5619.
  [86] Там же. Оп. 3. Д. 3569.
  [87] Там же. Оп. 4. Д. 6627.